Чуть более года назад было трудно представить себе, что два символа финансового успеха — могущественные банки Lehman Brothers и Merrill Lynch — когда-либо прекратят свое существование.
В истории этих банков было немало кризисов — серьезных и очень серьезных, но ни один из них не приводил к краху. Скандалы, споры в руководстве, слияния ради сохранения жизни предприятия — ничто не обладало достаточной разрушительной силой, чтобы сокрушить Lehman Brothers или Merrill Lynch. Привести к гибели эти инвестиционные банки смогло лишь их стремление постоянно увеличивать прибыли самыми рискованными способами.
Мировая финансовая система стала покрываться трещинами задолго до того, как разразился масштабный кризис. Еще в 2007 году в Европе и США рынок взаимного кредитования, который ее цементировал, начал терять свою прочность. В июле того года один из крупнейших инвестиционных банков мира американский Bear Stearns объявил инвесторам, что они могут не ждать возвращения средств, вложенных в фонды для работы со срочными сделками (хеджи). Через три недели французский инвестиционный банк BNP Paribas в своем отчете тоже предупредил, что его фонды фактически прогорели. Причина, по словам составителей отчета,— полное исчезновение ликвидности на рынке кредитования, которое привело к тому, что банку не хватило денежных средств.
После этого финансовые учреждения по всему миру, и так запуганные ипотечным кризисом в США, стали с еще большей неохотой выдавать друг другу кредиты. В качестве компенсации на случай, если деньги не вернут, стоимость кредита постоянно повышалась. А затем, когда осенью 2007 года ведущие банки мира стали объявлять о миллиардных потерях, получить кредит стало почти невозможно. Вместе с этим инвесторы и вкладчики стремились на всякий случай забрать те средства, которые они доверили банкам, и денег в
финансовой системе становилось все меньше.
Всеобщий страх и недоверие усилились в первые месяцы 2008 года. И в Европе, и в США в банковском секторе начался передел собственности. В Великобритании 17 февраля был национализирован банк Northern Rock, а через месяц американский Bear Stearns, который еще за год до этого стоил не менее $30 млрд, стал трофеем победившего в конкурентной борьбе банка JP Morgan Chase — всего за $240 млн. К концу лета 2008 года финансисты уже привыкли к неожиданностям любого рода: на их глазах две самые важные государственные ипотечные компании США, Fannie Mae и Freddie Mac, оказались на грани банкротства. Крупнейшая в мире банковская группа, британская HSBC, объявила о том, что ее прибыли сократились на треть. Но полностью ощутить масштаб происходящего пришлось только 15 сентября, когда стало известно о банкротстве инвестбанка Lehman Brothers. Бывший глава Федеральной резервной системы США Алан Гринспен заявил тогда, что подобные вещи происходят раз в столетие. Но его оценка была немного неточной — на момент банкротства банк Lehman Brothers существовал уже 158 лет.
Lehman Brothers: от хлопка к инвестициям
Когда в 1844 году Генрих Леман прибыл в США, ему исполнился только 21 год. Он приехал из баварского городка Вюрцбург, где его отец зарабатывал на жизнь разведением скота. В Соединенных Штатах в то время процветала торговля, и вся она была сконцентрирована вокруг хлопка. Генрих Леман решил не оставаться в стороне от этого бизнеса и отправился в город Мобайл в хлопковом штате Алабама. Правда, он не мог позволить себе собственную плантацию и занялся тем же, чем и многие другие иммигранты,— стал торговать у дорог. Накопив некоторый капитал, Генри переехал в столицу штата, город Монтгомери, и там на Торговой улице открыл собственный небольшой магазин, над которым висела вывеска "Г. Леман".
Клиентами магазина были местные торговцы хлопком, и Генрих снабжал их всем необходимым: одеждой, продуктами, скобяными изделиями и прочим инвентарем. За пять лет он заработал достаточно денег, чтобы оплатить дорогу в США двум своим младшим братьям, Эмануэлю и Майеру. Они стали помогать ему в торговле, и их предприятие получило название Lehman Brothers, "Братья Леман". Дела у них шли вполне успешно, и ничего удивительного в этом не было — в те годы хлопковые бизнесмены богатели с каждым днем, и заработать на их обслуживании мог любой житель Монтгомери, у которого имелись хоть какие-то деньги на открытие своего дела. Но у братьев Леман было нечто большее — они обладали чутьем на прибыльные проекты.
Леманы, к примеру, часто позволяли своим покупателям отдавать хлопок в обмен на товары в магазине. Разумеется, клиентам так было удобнее, они могли не тратить наличные деньги, а расплачиваться тем, что находилось у них под рукой. А Леманы, идя им навстречу, немного занижали стоимость хлопка, но это всех устраивало. Затем Леманы продавали этот хлопок с хорошей наценкой и, таким образом, зарабатывали на нем дважды. Со временем у них появились средства для того, чтобы начать свой собственный бизнес по торговле хлопком.
В 1855 году Генрих Леман, панически боявшийся заболеть желтой лихорадкой, эпидемия которой началась в Монтгомери, уехал в Новый Орлеан (штат Луизиана) открывать новый офис компании. Но через несколько недель он все же заразился и умер в возрасте 33 лет. Его братьям, старшим из которых был 30-летний Эмануэль, пришлось управлять растущим предприятием самостоятельно. В 1858 году они открыли филиал в Нью-Йорке, центре американской торговли, в том числе международной. В годы гражданской войны 1861-1865 годов братья, естественно, поддерживали южные штаты и помогали им продавать хлопок в Европу, преодолевая таким образом торговую блокаду Севера.
После завершения войны хлопковый бизнес в южных штатах продолжил приносить Леманам прибыль — их офисы в Монтгомери и Новом Орлеане просуществовали до первых десятилетий XX века. Но большая часть торговых операций осуществлялась уже в Нью-Йорке. В 1870 году компания Lehman Brothers приняла участие в создании Нью-Йоркской хлопковой биржи, членом совета директоров которой Эмануэль Леман был больше десяти лет. Но в сферу его интересов входил не только хлопок, а все, что только могло приносить прибыль. Братья совершали сделки на рынках нефти и кофе, вкладывали средства в хлопковую промышленность и покупали облигации компаний, строивших железные дороги. Словом, пытались выжать все возможное из охватившей США индустриализации. И весьма в этом преуспели. В 1887 году компания получила места для своих представителей в руководстве Нью-Йоркской фондовой биржи.
К тому времени братьев Леман уже хорошо знали на Уолл-стрит. У них была репутация честных, надежных и искусных посредников. Хотя выглядели они почти одинаково — бородатые, высоколобые, в шелковых цилиндрах, сюртуках и полосатых брюках, характеры их сильно различались. Майер заводил знакомства, активно искал новых клиентов и заключал с ними сделки. Эмануэль обладал дальновидностью и был более спокойным — он отвечал за стратегию компании. Про них говорили: "Майер делает деньги, Эмануэль их сохраняет".
В последнем десятилетии XIX века братья начали постепенно передавать управление предприятием своим детям — сыну Эмануэля Филипу, сыну Майера Зигмунду и старшему сыну Генриха Майеру. Вместе с этим компания Lehman Brothers стала все больше заниматься финансовой деятельностью. Новое поколение Леманов унаследовало финансовое чутье, и они настаивали на том, чтобы инвестировать в инновационные отрасли экономики — автомобилестроение, розничные торговые сети, химическое производство, коммуникации. С этим был связан определенный риск, но Леманам везло, и они делали правильные инвестиции.
В первые годы XX века Lehman Brothers начала приобретать черты полноценного инвестиционного банка, хотя такого понятия тогда еще не существовало. Филип Леман подружился с Генри Голдманом, сыном одного из основателей похожего предприятия Goldman Sachs. В 1910-е они стали неофициальными лидерами Уолл-стрит, занимаясь андеррайтингом, то есть финансируя выход на рынок ценных бумаг начинающих компаний. При этом они работали с теми предприятиями, в которые все остальные вкладывать боялись. Они, например, стали поручителями производителя покрышек B. F. Goodrich, а также розничных сетей Woolworth, Macy's и Sears. Все эти предприятия существуют и сейчас.
Merrill Lynch: от неизвестности к славе
В первом десятилетии XX века, когда уже второе поколение братьев Леман осваивало старые и вводило новые методы заработка на Уолл-стрит, в Нью-Йорк приехал никому не известный молодой человек 23 лет по имени Чарльз Эдвард Меррилл. Он родился во Флориде, в городе Грин-Ков-Спрингс. Отец Чарльза, сельский врач и владелец аптеки, отправил его учиться сначала в школу города Джексонвиль, а когда она сгорела,— в Эмхарст-колледж штата Массачусетс. Поступив туда в 1904 году, Меррилл продержался в колледже только два года, потому что денег на оплату всего курса обучения не хватило.
Лето 1906 года Чарльз провел, работая корреспондентом и редактором в газете The Tropical Sun города Уэст-Палм-Бич. Позже он вспоминал, что эта работа оказалась для него лучшим опытом в жизни: "На ней я узнал человеческую природу". Меррилл, видимо, понял что-то и о своей собственной природе: поступив на юридический факультет Мичиганского университета, он бросил учебу через год и отправился туда, где вращались деньги.
В Нью-Йорке Чарльз два года проработал кредитным менеджером в текстильной компании, где, как он сам признался, "получил университетское образование в области финансов, кредита и управления". Через некоторое время в спортзале христианской организации YMCA он познакомился со своим ровесником Эдмундом Линчем, выпускником университета Джона Хопкинса. Линч был трейдером на рынке ценных бумаг, а Меррилл тоже хотел заняться финансами — на протяжении нескольких лет он работал в нескольких компаниях на Уолл-стрит, но остался недоволен тем, что они совершенно не желают иметь дело с мелкими инвесторами.
В 1914 году Меррилл открыл собственное предприятие Charles Merrill & Co., а спустя полгода пригласил туда Эдмунда Линча, переименовав компанию в Merrill, Lynch & Co. Их компания быстро богатела. Как и братья Леман, Линч и Меррилл вкладывали деньги в розничные торговые сети — J. C. Penney, Kresge и McCrory. И им тоже везло, их инвестиции себя оправдывали. Через восемь лет после основания компании Меррилл сделал самое важное на тот момент вложение — он выкупил долю в калифорнийской сети супермаркетов Safeway, состоявшей из 322 магазинов.
Великую депрессию, начавшуюся в 1929 году, компания Меррилла и Линча пережила почти без потерь — они словно предвидели крах биржевого рынка и вовремя избавились от долгов и ненужных ценных бумаг. То же самое они посоветовали и клиентам, сэкономив им примерно $6 млн (то есть несколько сотен миллионов долларов по нынешнему курсу). Но из-за депрессии рынок ценных бумаг застыл, и брокерская ветвь Merrill, Lynch потеряла для своих основателей привлекательность. Тогда ее решили продать компании E. A. Pierce.
На некоторое время Чарльз Меррилл сделал своим приоритетом развитие компании Safeway, в которой был главным акционером. К середине 1930-х он превратил ее в третью по величине торговую сеть в США, объединившую 5 тыс. магазинов. Параллельно он, конечно, продолжал заниматься андеррайтингом и инвестициями, что также приносило ему немалый доход.
У него было многомиллионное состояние, и тратить эти деньги Меррилл не стеснялся — он приобрел три роскошных поместья, а гаражи в них наполнил дорогими автомобилями. Свободное время он часто проводил, играя в теннис или гольф или за партией в бридж под хорошее шампанское. Он к тому же с охотой тратил деньги на женщин и трижды женился — в 1912-м, 1925-м и, наконец, в 1939 году, когда ему исполнилось 54 года. И хотя по его завещанию почти 95% капитала было отдано на благотворительность, два его сына и дочь никогда не бедствовали — для них Меррилл создал семейные фонды, которые постоянно пополнял.
В 1941 году, через три года после смерти Эдмунда Линча, Чарльз Меррилл решил вернуться к брокерскому бизнесу. Он провел слияние с предприятием Эдварда Алана Пирса и некоторыми другими, сформировав компанию Merrill Lynch, Pierce, Fenner & Beane. Впервые Меррилл убрал из названия запятую, которая разделяла его фамилию и фамилию Линча.
Новая компания располагала крупнейшей брокерской сетью в мире с представительствами в 93 городах, и с ее помощью Чарльз Меррилл начал проводить революционную для тех лет политику, благодаря которой он и запомнился. Стремясь привлечь к игре на бирже обычных американцев, которые не испытывали никакого доверия к брокерам, он размещал объявления в газетах с подробной информацией о том, что такое инвестиции и как они работают. Своим сотрудникам он назначил фиксированные платежи вместо комиссионных, чтобы они работали спокойно, а не стремились побыстрее получить свои проценты, уговорив клиента совершить хоть какую-нибудь сделку. Чтобы создать имидж честной и открытой компании, непривычный для конторы с Уолл-стрит, Меррилл даже распорядился переименовать должность брокера на управляющего счетами. Офисы Merrill Lynch были светлыми и комфортными, а все сотрудники — вежливыми. "Наш бизнес — это люди и их деньги",— сказал Меррилл в 1946 году.
Его расчет оказался верным: за десять лет Merrill Lynch превратилась в крупнейшую брокерскую компанию на всех биржах, где она торговала акциями, стала самым активным посредником на торговых биржах и пятым по величине андеррайтером корпоративных ценных бумаг. Услугами компании пользовалось более 300 тыс. клиентов, ее оборот достиг $74 млн, а капитализация — $500 млн (сейчас это равнялось бы $17 млрд).
Основатель компании Чарльз Меррилл умер в своем доме в Нью-Йорке в возрасте 70 лет. Ни один из его наследников больше не принимал участия в управлении предприятием.
Lehman Brothers: от упадка к возрождению
Правление династии Леман тоже подошло к концу во второй половине XX века. Последним ее представителем во главе банка стал Роберт Леман, старший сын Филипа. Он получил прекрасное образование, окончив в 1913 году Йельский университет в возрасте 21 года. Но в Lehman Brothers он попал только семь лет спустя, после службы в американской армии во время Первой мировой войны. Именно благодаря Роберту банку удалось преодолеть времена Великой депрессии и войти в число крупнейших финансовых учреждений на Уолл-стрит.
Взяв на себя управление Lehman Brothers в 1925 году, Роберт окончательно установил приоритеты банка. По его мнению, финансировать следовало в основном те предприятия, которые будут обслуживать рядовых американцев, поскольку самым перспективным он считал потребительский рынок. К концу 1920-х банк вливал деньги в авиационную промышленность, киноиндустрию, радио и розничные торговые сети. В 1929 году, к примеру, Lehman Brothers вместе с банком Harriman Brothers выкупил акции авиаперевозчика Aviation Company на $40 млн, и Роберт стал во главе исполнительного комитета компании. Затем он вошел в совет директоров Pan American Airways, которая зарабатывала на эксклюзивных рейсах в Южную Америку.
Когда в тот же год рынок акций внезапно обрушился, Роберт Леман одним из первых предложил ввести хорошо известную сейчас, а тогда совершенно новую технологию привлечения средств для предприятий — продажу ценных бумаг крупным частным инвесторам без публичного размещения акций на бирже. Его банк, разумеется, становился посредником в таких сделках и получал свою долю.
Таким образом, банк Леманов всегда оставался при деньгах, и Роберт Леман успешно находил им применение. Он делал инвестиции в кино, спонсируя студии Paramount и 20th Century Fox. Вкладывал средства в радиокомпании Radio-Keith-Orpheum, Radio Corporation of America и National Broadcasting Corporation. А в конце 1930-х пошел на такой рискованный шаг, как финансирование телевидения, спонсировав размещение на бирже акций компании DuMont. Через два десятилетия банк оказался в числе первых инвесторов в производителей электроники — компании Digital Equipment Corporation и Litton Industries.
Но не все шло гладко. Роберт Леман, может быть, и был хорошим финансистом, однако управлять банком не умел. Он стал первым его главой, допустившим на руководящие посты людей, не принадлежавших к династии Леман. Более того, он намеренно провоцировал конкурентную борьбу между ними. Один из партнеров банка как-то сказал, что Роберт действует, словно мафиози, которому выгодно держать подчиненных в состоянии взаимной вражды.
Когда Роберт умер в 1969 году, внутри компании началась борьба за власть. Она разворачивалась между инвестиционными банкирами и трейдерами, и даже Пит Питерсон, бывший министр торговли, возглавивший Lehman Brothers в 1973 году, не смог урегулировать конфликт. После слияния с Kuhn, Loeb & Co. в 1975 году инвестиционный банк стал четвертым крупнейшим в США, но Питерсену тем не менее потребовалось несколько лет, чтобы сделать его прибыльным. Однако все его усилия сохранить банк в целости были потрачены впустую. В начале 1980-х многие банкиры покинули Lehman Brothers — они проиграли в борьбе трейдерам, которые назначили нового руководителя Льюиса Глюксмана и стали в одностороннем порядке увеличивать свои премии. Один из покинувших Lehman Brothers банкиров, Стив Шварцман, рассказал в интервью журналу Private Equity International, что в те времена в банке "сформировалась крайне конкурентная среда, из-за которой предприятие в итоге перестало работать".
Беспорядком внутри Lehman Brothers воспользовалась компания American Express, которая сделала банк частью своей дочерней компании Shearon в 1984 году. Однако десять лет спустя новый исполнительный директор American Express Харви Голуб решил избавиться от сторонних компаний и начал публичную продажу акций Lehman Brothers. Банк снова получил независимость, и вплоть до ипотечного кризиса 2007 года его дела, а точнее, курс его акций и капитализация шли в гору.
Merrill Lynch: от процветания к величию
Руководству Merrill Lynch удалось избежать междоусобицы после смерти основателя компании, и его революционные идеи получили развитие. Опираясь на широкую сеть представительств, Merril Lynch привлекала все больше мелких клиентов. У компании появлялись новые концепции, их главным источником стал Дональд Риган, работавший в Merrill Lynch со времени окончания второй мировой. Он возглавил ее в 1971 году, когда компания впервые начала публичную продажу акций на Нью-Йоркской бирже. Одним из нововведений, которые он помог осуществить, стали так называемые счета управления капиталом — с их помощью инвесторы отдавали в распоряжение брокерам свои деньги. Если не все средства тратились на акции, остаток сохранялся на личном счете клиента и приносил неплохие проценты — выше, чем в банках. К каждому счету можно было подключить пластиковую карточку и тратить имевшиеся на нем средства. Клиенты Merrill Lynch сразу оценили достоинства этой схемы.
Правда, такая деятельность не понравилась обычным банкам, которые сочли, что Merrill Lynch залезает на их территорию. Они попытались исправить положение в суде, но ничего не добились. К 1989 году половина из $304 млрд, находившихся на счетах клиентов Merrill Lynch, была переведена на счета управления капиталом. Популярность услуг обеспечила компании быстрый рост прибылей: в 1971 году они достигали $70 млн в год (это все равно что $700 млн сегодня), в 1975-м — $100 млн, а в 1980 году — рекордных $218 млн. В тот год у главы банка Citicorp Уолтера Ристона, одного из самых влиятельных людей на Уолл-стрит, спросили: "Каким вы видите банк своей мечты?" И он не вполне корректно по отношению к своему учреждению ответил: "Такой банк уже существует. Дон Риган им управляет". Сделав удачную карьеру в Merrill Lynch, Риган оставил пост ее исполнительного директора и перешел на работу в администрацию президента Рональда Рейгана на должность министра финансов.
На смену Ригану в 1980-х пришел еще один экспериментатор — Уильям Шрейер, который тоже провел в компании десятилетия. Он занялся ее реорганизацией — уволил 2,5 тыс. сотрудников, усилил отделы слияния и поглощения, андеррайтинга и торговли ценными бумагами. А также потратил $1 млрд на переезд в новый офис во Всемирном финансовом центре (недалеко от Всемирного торгового центра). В 1985 году под руководством Шрейера Merrill Lynch стала одной из первых шести иностранных компаний, которым разрешили торговать на Токийской бирже. Еще через год она получила доступ к лондонской площадке и смогла торговать 24 часа в сутки.
Без скандалов, конечно, не обходилось — в 1986 году, к примеру, один из брокеров Merrill Lynch попался на мошенничестве. Он обокрал крупного инвестора почти на $10 млн, за что и был арестован ФБР. Следующий год тоже оказался неудачным — Merrill Lynch осуществляла рискованные операции с ценными бумагами, обеспеченными ипотечными закладными, и потеряла на этом $377 млн всего за один день. Прибыль компании резко сократилась, и Шрейеру пришлось урезать зарплаты и бонусы сотрудникам. Впрочем, уже в 1988 году прибыль снова взлетела до $463 млн.
На этом развитие компании не остановилось. К середине 1990-х годов Merrill Lynch стала крупнейшим инвестиционным банком в мире, поглотив английскую фирму Smith New Court. Впрочем, ее постоянное развитие на протяжении конца прошлого века и начала нынешнего неминуемо сопровождалось скандалами: она оказалась замешана в банкротстве компании Enron, которое вызвало много вопросов, да и сами сотрудники Merrill Lynch нередко придумывали и использовали мошеннические схемы. Но пусть даже связанные с этим судебные разбирательства заканчивались многомиллионными штрафами, они все равно не наносили гигантской Merrill Lynch почти никакого вреда. Как и банк Lehman Brothers, со стороны казавшийся неуязвимым, эта компания разрушилась изнутри.
От величия к краху
Похоже на то, что годы нескончаемого успеха заставили руководителей Merrill Lynch и Lehman Brothers в некоторой степени забыть об осторожности. Они работали совершенно по-разному: компания Чарльза Меррилла основывалась в большей степени на широкой сети брокерских контор, в то время как клиентами банка Леманов были крупные предприятия. Но оба этих учреждения действовали по одному принципу, который активно отстаивал последний глава Lehman Brothers Ричард Фалд: "Рисковать, и рисковать как можно больше". Они не устояли перед возможностью заработать на "пузыре недвижимости", который долгое время разрастался в США, а потом внезапно лопнул.
Всего за один год, с июля 2007-го по июль 2008-го, Merrill Lynch потеряла более $19,2 млрд, и стоимость ее акций резко упала. 15 сентября прошлого года представители компании официально объявили о том, что предприятие, оборот которого достигал $1 трлн, покупает Bank of
America — всего за $50 млрд.
Ситуация с Lehman Brothers сложилась хуже. Еще в марте 2007 года банк отчитался о прибыли в $1,1 млрд за первый квартал, а в августе закрыл отдел по работе с рискованными ипотечными кредитами и уволил 1200 сотрудников. За второй и третий кварталы 2008 года банк потерял почти $7 млрд, и к сентябрю его акции потеряли в стоимости 90%. Ричард Фалд пытался спасти банк, по крайней мере, так казалось. Он обещал избавиться от части активов Lehman Brothers и урезать бонусы руководителям (его собственные бонусы, к примеру, за последние восемь лет руководства банком достигли суммы в пределах $370-500 млн). Все вторые выходные сентября Фалд провел у себя в кабинете, совершая бесконечные звонки с 6 утра и до ночи, пытаясь найти покупателя, а точнее, спасителя банка. Но никто не откликнулся. 14 сентября нанятые Lehman Brothers юристы подготовили к отправке в суд заявление о несостоятельности. В этом принимал участие Генри Миллер, один из самых опытных юристов в области банкротства. "Процедура похожа на отправку электронного письма,— говорит он.— Мы заполнили прошение, и это был конец для банка, который стоял у истоков Уолл-стрит. И тут пожалуйста — вся его история закончилась, стоило только нажать кнопку на компьютере".
